Первый
вице-премьер России Игорь Шувалов считает закономерным переход на
единую валюту в рамках Таможенного союза и единого экономического
пространства (ЕЭП). Если смотреть по аналогии с ЕС, то этот шаг
необходим, считает он. При этом, по словам Шувалова, это должна быть не
валюта какой-то одной из стран СНГ, а совершенно новая валюта. Однако
эксперты предвидят, что даже в рамках Таможенного союза его участникам
будет невозможно договориться по вопросу создания единой денежной
единицы.
Выступая на международном экономическом форуме государств — участников СНГ, Шувалов отметил, что сейчас Россия выстраивает единое экономическое объединение в рамках Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана. "Могу предположить, что границы этого пространства будут со временем расширяться", — сказал он.
По словам Шувалова, по сути речь идет сейчас о создании евразийского экономического союза, который планируется завершить к 2012 году. "Не стал бы исключать и перехода в перспективе к валютному союзу между этими государствами", — сказал первый вице-премьер. "Мы исходим из того, что валютный союз обязательно встанет в повестку дня. Если смотреть по аналогии с ЕС, то этот шаг необходим", — отметил Шувалов. При этом это не будет валюта какой-либо одной страны, а по аналогии с ЕС будет введена в обращение новая валюта в рамках валютного союза, добавил он.
Ближе к Европе
Как объяснил первый вице-премьер, при формировании ЕЭП Россия будет ориентироваться на гармонизацию законодательства с Европейским союзом. Это важно, поскольку Россия собирается двигаться к созданию общего пространства с ЕС, объяснил он. "Наша цель — Европа без барьеров и визовых режимов", — отметил Шувалов.
О том, что только региональная интеграция в СНГ позволит "противостоять вызовам глобализации и другим угрозам" и что необходимо перейти на единую валюту, говорится давно и много. Еще в 2002 году президент Казахстана Нурсултан Назарбаев назвал нонсенсом ситуацию, когда "расчеты между нашими бизнесменами осуществляются в иностранной валюте".
Однако нерешенных вопросов при интеграции слишком много. "Люди как-то торопятся с оценкой. Еще там только все начинается, а уже кто-то раньше времени критикует или раньше времени хвалит. Это долгосрочные процессы. Если это делать правильно, в результате выиграют все, но отдельные сектора в каких-то странах все равно что-то проиграют. Это же тоже неизбежно", — заявил "Газете" глава Нацбанка Казахстана Григорий Марченко.
"Еврази" введут еще не скоро
По словам ведущего аналитика TeleTRADE Петра Пушкарева, идея о введении единой валюты весьма здравая. "Зачем нам рассчитываться с Казахстаном или Китаем в долларах или евро, неявно отстегивая в Америку или Европу процент от заключения каждой сделки? — говорит эксперт. — Рубль можно продвигать в качестве региональной единой валюты. Расширение сферы рублевых расчетов — это приток капиталов, это в наших интересах. За наши статьи экспорта нам будут платить рублями, а мы сможем покупать на них все, что нужно нам самим".
Однако, по словам Пушкарева, здесь есть несколько "но". Во-первых, вряд ли рубль согласятся использовать российские соседи. Кроме того, быть эмитентами общей валюты — большое искушение, которое, как отмечает Пушкарев, США не выдержали. "Чтобы так не случилось, нашу денежную систему захотят серьезно контролировать. И нам придется принимать на себя дополнительные обязательства: поддерживать определенный уровень денежной эмиссии, оборота. Это дополнительный груз", — говорит он.
Поэтому эксперт считает, что гораздо более реалистично введение региональной евразийской валюты — "еврази", за которую год назад выступал Назарбаев. "Ввести ее можно хоть в этом году. Но чтобы механизмы взаиморасчетов наполнились реальным содержанием, переходный процесс может занять от 5 до 10 лет", — говорит эксперт.
О том, что серьезно обсуждать вопрос о переходе на единую валюту имеет смысл не ранее чем через пару лет, говорит и заместитель начальника аналитического департамента "Арбат Капитал" Алексей Павлов. При этом заместитель начальника аналитического отдела фондового центра "Инфина" Юлия Гапон слабо верит даже в создание "еврази". "С учетом сегодняшних политических реалий переход на единую валюту мне кажется неосуществимым, — говорит она. — Это похоже на утопию. Чтобы 11 независимых государств договорились по всем вопросам, ратифицировали массу документов и выбрали эмиссионный центр, — слабо верится, что такое может случиться".
Вопрос о введении единой валюты в странах бывшего Советского Союза будет сложнее, нежели введение единой валюты где бы то ни было. Связано это с гораздо большей разницей в социально-политической обстановке в наших странах и разницей в экономических курсах, считает также генеральный директор компании "Финэкспертиза Консалтинг" Дмитрий Шустерняк.
Впрочем, Юлия Гапон не исключает, что мировой кризис может внести коррективы даже в эти процессы и сделать более сговорчивыми лидеров стран, чьи экономики пострадают сильнее российской.
При каких условиях российская идея о единой валюте будет интересна партнерам?
Александр Крылов, ведущий научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН, доктор исторических наук
Вообще, новая валюта — это всегда дело крайне сложное, и мы это видим на примере евро (со всеми сегодняшними падениями и проблемами). То есть даже когда валюту вводят успешные в социально-экономическом плане страны, этот процесс отнюдь не простой. Поэтому вводить у нас какую-то другую валюту кроме рубля, по-моему, является идеей, отвлеченной от действительности. Конечно, можно говорить только о том, что рубль может стать каким-то универсальным платежным средством на постсоветском пространстве, хотя бы некоей региональной валютой. Однако сейчас ситуация для этого не вполне благоприятная, так как в условиях кризиса все еще больше усложняется. Так что на ближайшее будущее я перспективы не вижу.
Потом, искусственные попытки кого-то чем-то заинтересовать — это, на мой взгляд, порочный путь. Валюта сама по себе должна быть достаточно сильной и привлекательной. Поэтому для России гораздо важнее решать свои внутренние социально-экономические проблемы, чтобы ее рубль и модель развития были интересны. А сейчас, в условиях кризиса, этого можно добиться, если, конечно, будет осуществлен реальный шаг в направлении модернизации.
Алексей Власов, гендиректор Информационно аналитического центра по изучению общественно-политических процессов на постсоветском пространстве
Единая валюта будет интересна в том случае, если все-таки проект Таможенного союза в конечном счете себя оправдает и, несмотря на все шероховатости, заработает в более четком ритме. А самое главное, если от этого получат преференции простые люди — население Белоруссии и Казахстана. Тогда как пока я вижу широкую дискуссию (особенно в Казахстане) вокруг выгод от вхождения в Таможенный союз. Ну а если политически и информационно все плюсы будут обоснованны, то очередной шаг, шаг к единой валюте, будет выглядеть вполне логичным. Тем более что возможно распространение как Таможенного союза, так и единой валюты на государства Евразийского экономического сообщества.
Анатолий Аксаков, член комитета Госдумы по финансовому рынку (фракция "Справедливая Россия"), президент Ассоциации региональных банков России
С 1 января у нас действует Таможенный союз. Кроме того, есть договоренность, что в течение двух лет должно быть создано единое экономическое пространство. Для этого должны быть унифицированы правила, то есть законодательство, нормативные документы и прочее, регулирующие экономические сегменты, в том числе и финансовый рынок. А одновременно действительно прорабатывается вопрос о единой финансовой системе в рамках единого экономического пространства и, соответственно, о единой валюте. При этом очевидно, что от единой валюты выигрывают все стороны, потому что у нас, в отличие от Евросоюза, можно говорить о равном развитии всех государств (все они являлись частями Советского Союза и были интегрированы друг в друга). Так что я не думаю, что будут выставляться какие-то требования. Просто речь будет идти о едином Центральном банке, который будет являться единым эмиссионным центром и осуществлять регулирование денежного обращения в наших трех странах. Едва ли с этим возникнут особые проблемы, ведь эмиссионным центром будет уже не Центробанк России, а новый союзный орган. Можно было бы его еще и расположить не в Москве, а где-нибудь на нейтральной территории (скажем, в Екатеринбурге или Самаре).
Валерий Хомяков, гендиректор Совета по национальной стратегии
Условий здесь достаточно много. Самое главное условие — чтобы Таможенный союз работал, чтобы был элемент доверия. А сейчас этого в значительной степени не хватает (я имею в виду доверие не только между Медведевым, Лукашенко и Назарбаевым, но, главное, доверие между бизнесом). Второе условие — это, конечно, чтобы валюта была настоящей, а не деревянной. Потому что мы можем наплодить сколько угодно псевдовалют, но они никоим образом не заменят ни доллар, ни евро, ни национальные валюты. В этом смысле есть рациональное зерно в том, что мы немного отступаем назад и не давим на партнеров в том плане, чтобы единой расчетной валютой был рубль.
Более того, в словах Шувалова, возможно, кроется не столько элемент неких планов, сколько сигнал партнерам по Таможенному союзу и потенциальным будущим партнерам (прежде всего Украине), что мы не будем "трясти" своими имперскими рублевыми амбициями. Если вспоминать о прошлом, то, безусловно, вопросы о единой валюте могут стать предметом торгов. Лукашенко, скажем, сначала будет вообще пытаться понять, для чего это нужно России. И если он увидит тот смысл, что в голове у нас все равно держат рубль, то торги неизбежны. Вспомните, в свое время мы долго пытались объединить свои валюты с Белоруссией, но этого по разным причинам так сделано и не было: то Лукашенко потребовал дополнительный центр эмиссии, на что мы не пошли, то что-то еще…
Статья опубликована в издании "Газета", №39 от 9 марта 2010
